Тимур и его команда (Узбекистан, часть4)

Дальше предстоял переезд в Бухару через Гиждуван. В Гиждуване интерес представлял предоплаченный обед, где мы попробовали очередной вариант плова. Ну и меня умилил стоявший на террасе коленкоровый диван примерно 50-х годов: у дедушки был не совсем такой, но очень похожий. Как ограничивали творчество семьи потомственных керамистов Нарзуллаевых в советское время, я не поняла: по мне, так стандартные рисунки.
Гостиница Хурджин Бутик в Бухаре несколько напрягла: одноэтажное старинное здание, переделанное под гостиницу. Впрочем, там много таких: водитель рассказывал, как однажды привезенный в подобный отель турист обругал его, обвинив, что тот привез его не в Бухару, а в какой-то кишлак. Потом, поняв, что его привезли в центр Бухары, извинился. Я сказала, что не хочу, чтобы мне в окно заглядывали, на что мне предложили номер с окном, выходящим в какой-то световой колодец – заглянуть при всем желании не удастся. Напарника подобные мелочи не смущали, он просто задернул шторы. Правда, в его номере не оказалось крючка, но который можно было повесить душ, а в моем такая возможность была. Что убирать номер и пополнять запасы моющих средств до нашего выезда никто не будет, я поняла сразу. Воду можно было набрать в кулере на рецепции, совмещенной с комнатой для завтраков. Завтрак подают индивидуально. Напарник заказал кашу И омлет, хотя вроде предполагался вариант ИЛИ. Я поступила так же. Бегать вечером со стаканом к кулеру я не стала: большой вопрос, кипяченая ли в нем горячая вода, а воспользовалась неизменным спутником путешествий с советских времен – миникипятильником, который сейчас беру с собой, если предстоят ночевки в сомнительных местах (запасы бутилированной воды у меня еще были).
Начали мы осмотр Бухары в день приезда с комплекса Ляби-Хауз, расположенного совсем рядом с отелем. Очень бойкое место, особенно много народа толпится около памятника Ходже Насреддину. Прочитала, что он выполнен из бронзы, на которую переплавили памятник М.Фрунзе. Может быть: Фрунзе многое сделал для установления Советской власти в Средней Азии и для разрушения памятников ханских времен. Сохранилось три комплекса торговых куполов и несколько медресе, в которых сейчас торгуют сувенирами (одно медресе действующее), частично крепость с ханским дворцом и зинданом (там небольшой музей), напротив крепости мечеть и т.д. Ну и знаменитый бухарский минарет Калян, возведенный в 1127 году, устоял, хотя ему изрядно досталось. Видимо, раньше мечетей было гораздо больше: Бухара и сейчас более религиозная, чем другие регионы Узбекистана. «Освобождали женщин» в этом регионе тоже труднее, чем в других местах: если в Хиве женщины перестали носить паранджу после прихода русских в XIX веке, то в Бухаре многие женщины, пытавшиеся сбросить паранджу после установления советской власти, поплатились за это жизнью.

Бухара гораздо меньше отреставрирована, чем Самарканд: в некоторых бывших медресе осталось на своих местах меньше половины глазурованных плиток. В Самарканде Биби-Ханум вообще практически новодел по мотивам старой мечети, здесь такого нет.
Напротив бухарской крепости красуется Шуховская башня, переделанная в смотровую площадку. Русские, после прихода в эти места, озаботились безопасным водоснабжением: раньше пользовались водой из кишащих паразитами водоемов, расположенных перед культовыми сооружениями, на той же Ляби-Хауз. На башне раньше стояла большая бочка с водой, чуть ли не в 70-е годы после пожара эта водонапорная башня перестала действовать. Сейчас башню отреставрировали, приделали к ней лифт, наладили вечернее цветное освещение. Вроде как французы раскошелились, признав в башне работы русского инженера Шухова родственницу Эйфелевой башни.
На следующий после нашего приезда в Бухару день погода резко испортилась: накануне было 20°С и ясно, теперь стало около 8°С и небо грозило разразиться дождем. Без дождя обошлось, но все равно стало неуютно. С утра мы поехали смотреть летнюю резиденцию последнего бухарского хана, которого потрясли дворцы Питера: он там бывал не раз еще в юности. Но строгость религиозного окружения хана не позволила ему построить в священной Бухаре «такое непотребство», потому дворец находится за чертой города. Конечно, дворцовый комплекс Ситораи Мохи-Хоса никак не тянет на Петродворец, но от восточных построек «закрытого типа» изрядно отличается. Кроме всего прочего, во дворце есть экспозиция ханской одежды, коллекция обуви, коллекция вышивок. По дороге во дворец мы заехали взглянуть на Чор-Минор – сохранившиеся минареты медресе самого начала XIX века, если не ошибаюсь, так и недостроенного. Хотя в программе Чор-Минор не значился, гид решила нам его показать. Она, кстати, при знакомстве спросила, был ли кто-то из нас в Иране – ее интересовало, насколько сходна архитектура. У меня, к сожалению, в телефоне остались только снимки с последней поездки, где мало было снято зданий с изразцами, но, глядя на них, гид решила, что сходство большое.
После ханской летней резиденции мы осмотрели мавзолей Саманидов (очень изящная постройка, красивая своей затейливой кирпичной кладкой, без всякой цветной плитки). Сходили в крепость, осмотрели комплекс Пой-Калян…Вообще в Бухаре есть что посмотреть, хотя город оставляет неоднозначное впечатление: непонятно, живут ли где-нибудь там люди нормальной жизнью в современных условиях. И чем живут: не похоже, чтобы торговля сувенирами давала большой доход. Хотя, может, это в ноябре туристов немного, а в другое время торговля идет бойчее. Кстати, на второй день нашего пребывания в отеле туда заселились англоязычные туристы. После обеда в каком-то ресторанчике мы с напарником пошли на базар. Он посмеялся над тем, как я плохо ориентируюсь в бухарских закоулках и удивился, что я столько лет успешно путешествую одна. На самом деле я не очень плохо ориентируюсь – в Европе, при наличии карты, желательно бумажной. На базар мы пошли пополнить запасы фруктов. Напарник прикупил на ужин полюбившуюся ему репу, я купила очередной виноград и зеленый китайский чай №95 местной расфасовки. Чай купила по совету напарника: у нас раньше продавали чай иркутской чаеразвесочной фабрики, сейчас узбекской развески тоже не продают – у нас вообще последнее время больше продают чай в пакетиках, а приличный чай только в дорогих чайных магазинах. Вроде должен снижать давление, посмотрим. В чайном киоске на базаре стоял изумительный запах: кроме фасованного чая, там его можно купить на вес. Вообще, в Узбекистане чай не выращивают, но толк в нем знают.
Весь следующий день прошел в дороге: мы пересекли Кызылкум, направляясь в Хиву. Обед в каком-то придорожном кафе порадовал соотношением цена-качество. В этот раз мы взяли суп с пельменями, на второе печень. Пельмени у них смешные: они не круглые лепешки раскатывают, а квадратные, в результате пельмени получаются ушастые. Я потом в магазине в Хиве их в замороженном виде сфотографировала. Стоило это почти вдвое дешевле вчерашнего обеда в Бухаре, а было даже и вкуснее вчерашних мантов в количестве трех штук.
Добравшись до Хивы, мы заселились в отель Аркончи во внутреннем городе. Тоже историческая постройка, но как-то все гораздо цивильнее бухарского отеля. И дополнительная деталь вроде электрического масляного обогревателя порадовала, хотя и без него в номере не было особо холодно. И чайник нормальный. Пока не стемнело, я, проконсультировавшись на рецепции, пошла искать алкомаркет в надежде найти алеатико (в Бухаре единственный встреченный вино-водочный магазин был закрыт, хотя его изрядные размеры давали надежду найти искомое, но увы). В хивинском гастрономе выбор был удручающим, так что я пошла фотографировать Ичан-Кале (внутренний город) при вечерней подсветке. Сначала обходила его вдоль стен по часовой стрелке, пока не закончился тротуар и освещение – дальше побоялась сломать ноги и вошла внутрь городских стен в ближайшие ворота. Внутри, кроме музеев и отелей, есть и жилые дома. Несмотря на глубокие сумерки, уличную торговлю сувенирами только начинали сворачивать. Кроме традиционных сувениров вроде керамики, шарфиков и вышивок, здесь предлагали купить шапки вроде той, что была на Вицине в «Кавказской пленнице». В Бухаре такие шапки тоже были, но в малом количестве. Еще продавали пояса из верблюжьей шерсти, фабричные и ручной вязки. Или дело к зиме, или другой регион. А оставшуюся часть стены я обошла уже назавтра при солнечном свете.
Чтобы позавтракать, надо было пройти по открытой галерее второго этажа в соседнее крыло. Наверное, летом завтракают на этой галерее, но сейчас краткий переход по улице взбодрил. Зал украшен с местным колоритом, на многих картинах написано SALE в надежде, что иностранцы купят. Кстати, иностранцев из дальнего зарубежья становилось все больше. Или в маленьких городах они сильнее бросались в глаза.

Без 5 минут 9 утра мы с напарником спустились вниз и стали ждать гида. На соседнем диванчике сидели два мужчины. В 9 гид так и не появилась, мы начали беспокоиться. Мужчины рядом с нами тоже беспокойно поглядывали на часы. Наконец они спросили на рецепции, где же русские туристы, на что дежурный показал на нас. Оказывается, за время нашей поездки назначенная хивинская гид заболела, ее заменили на мужчину. Но у мужчины умерла тетя, потому он привел вместо себя юного друга. Парень учится в Уфе в магистратуре, почему в ноябре не на учебе – непонятно. Может, на практике считается. Мы вышли из ворот внутреннего города, купили билеты и вошли обратно. Начали осмотр со знаменитого недостроенного минарета, который стал был самым-самым, если бы его достроили. Раньше на него можно было подняться, потом из соображений безопасности подъем запретили. Но мы поднялись на городскую стену по очень крутым ступенькам. Парень неплохой рассказчик, провел нас по ханским приемным покоям, гарему, по медресе и древней мечети. В музее рассказал, что еще Петр I приценялся прибрать к рукам Среднюю Азию, но не сложилось. Еще я впервые услышала о меннонитах – немцах, переселившихся в конце XIX века из России на территорию нынешнего Узбекистана из-за нежелания нести воинскую службу по религиозным убеждениям. Анна Герман была из такой семьи, ей посвящен один из стендов музея. На одной из площадей «пасся» верблюд Миша, культурный, по словам гида – не плюется. С каким презрением он глядел на фотографирующих его туристов! Во время экскурсии встретили необычную группу: мальчик в нарядной национальной одежде, два огромных надувных ходячих медведя, фотограф и, видимо, родня мальчика. Гид объяснил, что мальчику предстоит обряд обрезания, вспомнил, что сам сбежал из дома в этот день, но старшие товарищи его выдали родителям. Разговор перешел на местные обычаи и семью гида. В частности, он рассказал, что пока не нашел невесту, поэтому его познакомили с кандидаткой. Заочно девушка ему вроде понравилась, но при личной встрече его напрягло, что девушка не проявляет инициативу в разговоре, только поддерживает его темы: «Скучно будет с такой жить». Я спросила, знакомятся ли у них молодые ребята в интернете, соцсетях. На что получила ожидаемый ответ: «Приличные девушки не знакомятся в интернете». Еще парень рассказал, что немало местных девушек в свое время вышло замуж в соседний Туркменистан, а теперь с ними связи нет: не работают в Туркменистане мессенджеры и прочие измышления шайтана. Они надеялись, что новый молодой президент сделает послабление, но нет: недавно вышел указ, запрещающий наращивание ресниц, не говоря уже об остальных частях тела. Я не поклонница накачанных губ, но глаза подводили еще во времена фараонов!