Усадьба – не место силы, но вдохновения и отдохновения (продолжение)

Утром следующего дня туристы были приведены в боевую готовность хорошим шведским столов в гостинице «Волга», и с энтузиазмом погрузились в автобус. По плану в первой половине дня у нас было посещение усадеб Блока и Менделеева, а во второй – дома Чайковского в Клину. По не понятным причинам гид сделал рокировку. Меня это расстроило. Хотелось полюбоваться зимними пейзажами при максимальной освещенности.

По дороге из Твери в Клин наш автобус два раза останавливался, и стало понятно, что с ним что-то не в порядке. Припарковались у мемориального музея Чайковского, тут гид нам сообщил, что пока мы будем ходить по музею, а затем обедать, будет решаться вопрос с транспортом.

В административном здании музея нашу группу разделили на три части: одной предложили погулять по парку, другой посетить экспозицию в главном корпусе, а третей пройти в тот самый дом, который Чайковский снимал у Сахарова. А потом поменяться.

Парк при музее прямо скажем небольшой, слоняться минут 20-30, пока остальные в мемориальном доме или в главном корпусе, скучно.

В мемориальный дом сразу не впустили даже 1/3 группы.

Поэтому ожидающие пошли к сараю,

а затем зашли в крохотный флигель, где устроена экспозиция, посвященная Танееву.

Во флигельке всего две комнаты, так что надолго тоже не задержишься.

Мемориальный дом-музей. Неожиданностью оказалось, что в связи с эпидемией экскурсии также не будет. При этом для создания атмосферы присутствия в экспозиции не предусмотрены этикетки. Одобряю такое решение, но это только если есть экскурсовод с рассказом. Хорошо, что смотрители не отказывались отвечать на вопросы.

Так оказалось, что именно эта часть экскурсионной программы больше всего разочаровала.

А вот экспозиция в административном корпусе сделана классно, здесь я зависла дольше всего.

Подлинные предметы и копийные материалы сопровождаются прослушиванием музыкальных произведений Чайковского. Высказывания композитора и просто инсталляции органично вписались в общий план.

Общий дизайн, выполненный в очень темных тонах, тоже не раздражал.

На первом этаже камерная выставка, посвященная постановкам «Щелкунчика»: в основном костюмы и эскизы декораций к разным постановкам, случившимся в самых разных театрах нашей страны, - от Москвы и Петербурга до самых до окраин. Уголок с рождественской елкой и игрушками прошлых времен.

Мило.

После музея у нас нарисовалось полчаса до обеда, и мы сделали кружок по самому-самому центру. Красные торговые ряды,

Троицкий собор, на котором все еще «красуется» надпись «Дом культуры»,

на котором еще "красуется" надпись "Дом культуры; дом под часами

и памятный знак «700 лет городу Клин».

Памятный знак имеет форму щита, вверху - герб Клина. "Все это, конечно, так, все это верно, да, да...", - сказал бы товарищ Саахов. Посмотрим поближе.

Понимаю, что прижизненные портреты великого князя Московского Юрия Даниловича не сохранились, поэтому ваятелю позволительна фантазия. Согласна, что допустимо изобразить партийного деятеля времен СССР (верхний ряд, справа), воина Красной армии (ниже партийца, - и это идеологически правильно!) как собирательные образы, также допустимы. Человек будущего скрывает свое лицо (кто знает, к чему приведет выращивание в пробирках). Но исторические персонажи недавнего прошлого, хорошо известные каждому россиянину, должны быть узнаваемы. Петр I – удался ваятелю. Не спорю, Менделеев узнаваем, но скорее по бороде и длинным волосам, Николай II – по характерной позе в пол-оборота и усам. Возможно, Чайковский (верхний ряд слева) узнаваем, но скорее, потому что мы в Клину. Но, Аполлинарий Васнецов (пониже партийца, но повыше красноармейца) уже загадка для кросворда. Удивила стройность матушки Екатерины II и ее черты; не иначе после пластической операции. Товарищ Саахов, наверное, сказал бы, что "мы здесь имеем дело с несчастным случаем на производстве". Солидный памятный знак, но небрежный. Обидно.

Обед, и радостная весть – на замену нашему автобусу Московская область прислала транспорт из своих закромов. До последнего момента сомневалась. Неужели 3 января можно будет найти экипаж, готовый во всех смыслах. Тем не менее, едем в Шахматово.

Да-да, вот такие пейзажи хотелось увидеть при дневном, а не вечернем свете.

Причем, когда были в Клину, солнышко пару раз даже сделало попытку выглянуть. Жаль. Экскурсия начинается почти в сумерках.

В Шахматово музейный персонал оказался смелее, и нас разделили на две части. Экскурсия началась у знаменитого камня, называемом Блоковский валун.

На него каждый год в праздник поэзии Александра Блока влезают и читают стихи. С этого и начал наш экскурсовод, как и положено, взобравшись на валун и прочитав Евтушенко.

Взойдите те, кто юн,
на блоковский валун
и каждым вздохом кожи
почувствуйте, как дрожь
охватывает рожь,
и станьте частью дрожи.

Как, выгорев, мертва
без трепета трава
и жалко вековует,
то, как ни мельтеши,
без трепета души
душа не существует.

В стране такой большой
жить с крошечной душой
несоразмерно слишком.
Быть русским - не медаль,
а внутренняя даль,
где голос предков слышен.

Кто предал связь времён,
пусть будет заклеймён
на блоковском граните,
и если прервалась
хоть в чём-то эта связь,
мы - узелок из нити.

Есть завтра во вчера, -
и эти клевера,
и поле бранной сечи,
и древние холмы -
всё это тоже - мы,
но лишь без дара речи.

И надо нашу речь,
как дух страны, беречь,
как эту землю, воду.
Нельзя поганить слог,
которым Пушкин, Блок
восславили свободу.

И если всходит лгун
на блоковский валун,
пусть устыдится, что ли,
разлитой в небесах,
в оврагах и лесах
просящей слова боли.

Есть лживенькая мысль:
нет дали - только близь,
но если мы страдали,
в самом страданьи есть
несдавшаяся честь
и ощущенье дали.

Взойдите те, кто юн,
на блоковский валун,
но там не балаганьте.
Отдав предтечам дань,
в себя вдохните даль
и частью дали станьте.

В ком есть под кожей даль,
в том вправду божий дар.
Духовно крепостные -
недальние умы.
Россия - это мы,
когда мы даль России.

И понеслось… Вторая половина этого дня и весь следующий были наполнены поэзией, льющейся из уст артистичных гидов.

Дальше уже даже не стоит описывать. Шахматово сгорело. Восстановили. Немного из уцелевших вещей, вернули в экспозицию; дополнили предметами того времени. Сделано хорошо. Побывать стоит.

Далее Боблово и усадьба Менделеева. Здесь тоже были весьма оригинальный и интересный гид, и стихи Блока. Ограничусь парой слов. Когда Менделеев положил глаз на продававшееся в сельце Боблово имение, выяснилось, что запрашиваемой суммы у него нет. Поэтому он предложил своему знакомому, профессору Технологического университета Н.П. Ильину, скинуться и купить, а территорию затем разделить. Та часть имения, которая принадлежала Менделееву, сгорела в 1919 году. Остались только фундаменты. А музей был открыт в конце 1980-х в сохранившемся доме Ильина. На первом этаже представлен макет усадьбы с постройками, принадлежавший Менделееву. На втором этаже – документы и личные вещи ученого, которые сгруппированы в тематические экспозиции. Наверное, правильно, что в бывшей чужой собственности, не стали делать мемориальную усадьбу. А смотрелась она в вечеру чудесно.

В одном из залов – елка по случаю новогодних праздников. Елки были в каждом из музеев. Оригинальность этой – в украшениях: карточки с буквенными обозначениями химических элементов.

Полтора часа, и мы в Сергиевом Посаде. Вышла на балкон гостиницы, открывшийся вид позвал на прогулку.

Небольшой минус и безветрие. Чудесно. Пошла к Лавре.

Увидела, из ворот выходит женщина. Решила побродить внутри, посмотреть на подсветку. Охрана остановила; оказалось, Лавра уже закрыта. Безропотно повернула назад, тем не менее охранник включил автоматическое закрывание ворот. Со страшным скрежетом, они провожали непрошенную гостью. Спустилась вниз посмотреть на красиво подсвеченную Пятницкую церковь

и решила возвращаться. Еще раз слышу музыкальное сопровождение «Нельзя в Лавру!» Теперь специально для пожилой пары. Вроде никто штурмом монастырскую цитадель брать не собирается, все послушно разворачиваются, тем не менее каждый раз охранник не устает тестировать автоматику ворот.

Время приближается к 10 p. m., пора и поужинать.