Израиль. Пунктирный портрет.

Разные бывают командировки, чаще всего вполне радостные и запланированные, но Израиль свалился на мою голову 29 декабря, вечером. «Вы летите в Тель-Авив 1 января, самолет в 8.50 из Шереметьево, все забронировано, Вам не о чем волноваться». Прекрасно, все люди, как люди, а у меня самолет первого января, ранним утром…
Аэропорт Шереметьево, терминал Д, 06.30 утра первого дня свежего года. Люди какие-то другие, более домашние в удобной одежде. Я, среди них, явно та самая белая ворона, в офисной униформе, с ноутбуком и кучей папок с бумажками. Надо же: полный рейс! Не празднуется на родине… Сижу с чашкой кофе в «Кофемании», никого. А рядом «Мама Раша» греет борщи, едят основательно, народу полно и это после ночи имени Еды! Да-а…настроение никакое, злюсь и ворчу.
А-330 им. Пастернака. ( Надо же! Раньше не обращала внимания на имена самолетов, а тут даже романтика какая-то)). Много детей, маленьких и не очень. Подарки детям от Аэрофлота, в мешках цвета компании, не без некоторого изящества. Самолет наполнился сладким запахом разных конфеток и сразу захотелось сладкого. Почему я не ребенок?
Мягкий взлет. Разговорчивая дама рядом со мной, все время норовит спать на моем плече. Есть же люди, которые спят…
Бетлехем(Вифлеем).Огромное впечатление произвела стена и чек-пойнт с клеткой, огромным коридором-клеткой. Таксист привез меня не к самой стене, а немного раньше, нельзя. Дальше я шла сама, в темноте. Встретилась симпатичная палестинская семья, они возвращались с работы к себе в Восточный Иерусалим, в Палестину. Мы разговорились и незаметно дошли до пограничников. Израильтянам за стену нельзя, а палестинцам можно. Такой договор, почти мирный.

Проснулась в полной темноте от громкого намаза, потом заорали петухи. Солнце встало неожиданно ярко и как-то вдруг. Спать уже расхотелось. Вид из окна потрясающ, философский такой вид.

Иду к Вифлеемской Звезде. Сразу появилось ощущение Присутствия, которое не покинет меня уже никогда. В храме тихо, довольно безлюдно, служат греки…

Дальше Милк Гротто, храм в пещере, где Богородица кормила молоком Младенца,-трогательная, почти ребенок. Очень красивый образ.

Ерушалайм.(Иерусалим). Первое впечатление.
Пестрый, прекрасный, пыльный. Три "п" , непросто, все непросто. Отель "Панорама" у подножия Елеонской горы. Вид на город, тут же вспоминается Михаил Афанасьевич. Вообще, строки его романа ожили и наполнились запахами, звуками...

Иордан. Сразу легкое разочарование. Курорт...Галилейское море нереально голубое. А вот и он,- "ривер Джордан", река Иордан. Покупаю рубашку в милом магазинчике сувениров, в пакет с полотенцем кладут сертификат о погружении в воды Иордана. Переодеваюсь, вяло отмечая, что окунающихся мало. Русские, итальянцы. Куча здоровенных сомов, бирюзовый Иордан ими кишит. Все эти "внутренние ядовитости" пропадают,когда я вхожу в воду... Усталости, как не бывало.

А Галилейское море очень сурово, волны огромные. Это вот здесь «по воде, яко посуху…».

А вот и Кана Галилейская. Долго смотрю на Фавор(Тагор), она вся покрыта лесом, эта гора. Высоко-высоко монастырь. Какой? Не знаю. Надо посмотреть. Дальше еду до указателей "Мегиддо(Армагеддон) и Нацерет(Назарет"). Но это уже не из этой истории.

Все-таки замечательно ехать по предзакатному Израилю из Тверии(Тиберии) в Иерусалим, ни о чем не думать, просто смотреть в окно под поп-музыку 80-х, которую слушает приветливый водитель. Пассажиров мало, скоро наступит шабат и жизнь огромного Иерусалима замрет, и затихнет на сутки. Удивительное ощущение.

Иерусалим. Его путь...
Необыкновенно красив закат над Иерусалимом, с последними лучами солнца город действительно исчезает так, как написал Булгаков в бессмертном романе.
«Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором
город. Исчезли висячие мосты, соединяющие храм со страшной Антониевой
башней, опустилась с неба бездна и залила крылатых богов над гипподромом,
Хасмонейский дворец с бойницами, базары, караван-сараи, переулки, пруды...
Пропал Ершалаим -- великий город, как будто не существовал на свете. Все
пожрала тьма, напугавшая все живое в Ершалаиме и его окрестностях. Странную
тучу принесло с моря к концу дня, четырнадцатого дня весеннего месяца
нисана…» «Мастер и Маргарита».

Храм Гроба Господня. Наверно, были толпы, возможно даже большие, не помню. Кувуклия, камень Бичевания, камень Помазания, Голгофа...только там прихожу в себя. Как Он страдал! Я не смогла пройти эти святыни канонически правильно, шла хаотично, как могла..

Во мне звучат разрозненные строки Евангельского цикла Пастернака. Как тут забыть, что самолет, на котором я прилетела,носил имя этого поэта?

"Я в гроб сойду и в третий день восстану,
И, как сплавляют по реке плоты,
Ко мне на суд, как баржи, караваном,
Столетья поплывут из темноты..."

Виа Долороза. Путь Крестных страданий, 14 остановок. Два раза Он падал, один раз Вероника утерла пот с его лица... Все это зафиксировано, что бесконечно удивляет. Но, даже не это. Что-то совершенно другое, чему еще нет определения в моем сердце.
Храм Успения Пресвятой Богородицы. Иное ощущение, просто тихая грусть и восхищение Ее Голгофой.

Гефсиманский сад. Хотелось бы услышать хоть отголоски тех бесед. Оливы старые, узловатые стволы. Их уже не так много, остатки.

Храм всех наций. Никаких ощущений, просто красиво.
Монастырь Марии-Магдалины. Уютно, стильно, но история Марии из Магдалы необычна. Раскаявшаяся грешница, блудница, искренне полюбившая Его. И вот тут о женах-мироносицах. Все шли за Ним на Голгофу незаметно, растворившись в толпе. Все его ученики. И почитатели, и апологеты. И только три женщины открыто показали свою сопричастность, одна из них и была Магдалиной. Простая женщина, вместившая в себя Закон Божий, как Огромную Любовь. Неисповедимы пути Господни пока не пройдены.

Чуть ночь, мой демон тут как тут,
За прошлое моя расплата.
Придут и сердце мне сосут
Воспоминания разврата,
Когда, раба мужских причуд,
Была я дурой бесноватой
И улицей был мой приют.

Осталось несколько минут,
И тишь наступит гробовая.
Но, раньше чем они пройдут,
Я жизнь свою, дойдя до края,
Как алавастровый сосуд,
Перед Тобою разбиваю...
Борис Пастернак "Мария-Магдалина".

Стопочка на месте Вознесения. Принадлежит исламской конфессии, за деньги можно войти в маленькую пустую часовенку, где на земле остался Его след. Страшные звуки, что-то среднее между сдавленным криком и стонами, заставили вздрогнуть и замереть. Всего лишь голуби, очень много голубей прячется под этими сводами. И ветер в открытых проемах.
Свято-Вознесенский монастырь, на самой верхушке Елеонской горы. Очень тихий и мирный, кедры, туи, оливы, лимоны. Монахинь мало, приветливые. И русская печь в конце аллеи с туями, гордо возвышается над Вечным городом. Символично даже. Наряженная елка, среди цветущих роз, очень забавна. Вершина Елеонской горы, отмеченная Вознесением.

Бен-Гурион, изматывающая трехчасовая таможенная проверка всего нашего рейса. Аэробус А-330 им.Ивана Кулибина.
В салоне холодно и хочется спать, навалилась усталость. Эмоции кончились, съеживаюсь под пледом и засыпаю. Потом, все потом…

P.S.Теперь, после такого путешествия, евангельские строки воплотились в воспоминания: долина реки Кедрон, Елеонская гора, прекрасные пейзажи и суровая пустыня, Иордан и Вифлеем, всего перечислить невозможно, как и описать всю бурю эмоций
этой поездки, сделавшей совершенно другим восприятие жизни..