Большое путешествие по Узбекистану

Ташкент – теплый и душевный
Говорят, если весной услышишь соловья раньше кукушки, то лето будет ранним. В этот раз примета сработала на сто процентов – соловей разбудил меня еще до рассвета, я встала, а за окном – лето! И это в середине апреля!
И вот не такое уж теплое ташкентское утро пахнет цветами, чаем, а еще тем шершавым деревом, из которого сделано все в нашем маленьком отеле. Мы здесь! Собрались, решились, долетели, прошли все пограничные формальности – впереди и вокруг страна сказок! Когда вчера мы вышли из аэропорта, Деня закричал: «Как же здесь красиво!», и я была с ним полностью согласна. И дело даже не в каком-то особенном убранстве, которого у аэропортов нет и быть не может, а в яркой зелени и летнем воздухе, по которому так скучаешь после затянувшейся зимы.
Наверное, я, и правда, работаю на солнечных батарейках – проснулась ни свет ни заря, кофе пока не предвидится, а я вместо того, чтобы клевать носом, сижу, обдумываю планы на день. А планов много – на Ташкент у нас получился всего один день, а посмотреть хочется много чего. Решили, что тут мы будем смотреть только новый город, потому что древностей, как таковых, в Ташкенте не осталось после землетрясения, зато красивую современную столицу узбеки себе отстроили – с огромной центральной площадью, фонтанами, памятниками и красивыми прогулочными зонами. Вообще в центре Ташкента есть какая-то пафосность: сразу чувствуется – столица. Там глобус, разумеется, Узбекистана, там площадь, разумеется, Независимости, и везде – фонтаны.
Придумали мы себе маршрут – прогулку на целый день. Такую достаточно насыщенную прогулку. Но почти сразу дело осложнилось тем, что у меня порвались босоножки. Но делать-то нечего – посмотреть все хочется, поэтому ковыляла по Ташкенту в разваливающихся.

Вроде бы, у узбеков за их многовековую историю было очень много достойных героев и, вроде бы, всех их они чтут и уважают. Но сразу видно, кого уважают больше – в каждом городе есть площадь Амира Тимура (великого завоевателя, у нас более известного как Тамерлан), а еще сквер или парк Алишера Навои (поэта, который первым начал писать стихи на тюркских языках). И Ташкент – не исключение. Вот по местам, названным в честь этих достойных людей, мы и гуляли в Ташкенте.
Парк Алишера Навои – это система красивых прудов и каналов, фонтанов на них, а еще бесконечных цветников, для которых сейчас самое время – пока летнее солнце не выжгло все вокруг.

А еще, конечно, памятник самому Навои. Как я понимаю, основная его заслуга была в том, что он жил в 15 веке (у нас в это время еще даже Иван Грозный не родился) и при этом еще и писал стихи на своем родном языке. Вроде как, даже не на узбекском, а каком-то другом тюркском, и на территории Узбекистана почти не жил, но узбеки его почитают за своего и очень уважают. С его творчеством я, к сожалению, не знакома, а то четверостишье, которое было записано в парке его имени в Самарканде, меня как-то совсем не впечатлило, но давайте решим, что это недостатки перевода, а Навои был великим поэтом.

Если от парка Алишера Навои идти дальше вдоль канала, то можно прийти к центральной площади – площади Независимости. Правда, мне логика течения ташкентских каналов осталась не понятной, и идти вдоль него было не так просто – раза два мы его теряли. А канал Анхор – это не какая-нибудь канава, а такая вполне полноценная река.
Площадь Независимости – она, видимо, на то и есть, чтобы эту независимость показывать. В центре площади скульптурная композиция, которую в народе называют не иначе как «глобус Узбекистана». Примерно так она и выглядит.

Ну и вся площадь – под стать: высокие арки, ухоженные клумбы, а еще, опять, фонтаны. К сожалению, фонтаны еще не работали, видимо, считается, что еще сильно холодно для этого. Думаю, в сезон тут вообще потрясающая красота – все-таки, делать красивую воду жители засушливых регионов умеют очень хорошо. Вот интересно, их любовь к воде и любовь к синему цвету в архитектуре, которую мы увидим в старых городах, как-то связана, или синий цвет – это просто синий цвет?

Совсем рядом с площадью Независимости – площадь Амира Тимура. Надо только пройти через местный «арбат», где продают самые красивые сувенирные картинки на кожи, какие мы видели за всю поездку. Только мы тогда не знали, что они именно там самые красивые, поэтому не купили, и пришлось брать в Самарканде не такие красивые.
Собственно, Амир Тимур, он же Тамерлан – великий завоеватель, не сильно уступающий Чингизхану, герой среднеазиатской истории, эмир (почему-то именно его пишут не «эмир», а «амир», как имя), основатель династии Тимуридов. Как водится – кровавый злодей, куда же без этого. Для завершения краткой исторической справки надо сказать, что жил он в 14 веке, современник Дмитрия Донского и англо-французской Столетней войны.
Памятник на площади весьма героический и впечатляющий – такой весь великий Тамерлан на коне осматривает город. Вот и детей тоже впечатлил - после этого каждый день выясняли, когда мы пойдем в гости к Амиру Тимуру. Правда, возможно, их больше впечатлил не сам Тимур, а его лошадь.

После осмотра основных центральных достопримечательностей, у меня к разваливающимся босоножкам прибавились еще и отваливающиеся ноги – все-таки полдня хромать на одной ноге не так уж просто. Поэтому решили поехать на базар мне за обувью – ходить-то предстоит еще много. Поехали на метро, да еще и пересадку надо было сделать. Само по себе метро ничем особенно не отличается от нашего – те же советские вагоны и эскалаторы, станции, построенные по тому же типу, и даже такие же турникеты, которые ждут, кого бы поймать, вместо того чтобы ждать, как бы открыться от засовывания жетона. Разве что схема метро на стене какая-то неправильная (пересадки нарисованы как-то не так), да еще и милиция на входе проверяет абсолютно всех, а у нас еще и паспорта-регистрации смотрела.
Базар – он и есть базар, ничего особенно восточного и колоритного в центре Ташкента мы не нашли, но мы и искали не колорит, а обувь. И ее нашли – быстро и очень дешево я обрела счастье, а своих старых мучителей прямо там отправила на помойку.
Ташкент мне, на удивление, понравился – какой-то очень душевный и, неожиданно, спокойный. Нельзя сказать, что мы увидели там что-то особенно интересное (может, потому что были только в самом новом районе), но получили огромное удовольствие просто от прогулки среди всех этих красот.
Самарканд – яркий и жаркий
И вот, поезд уже несет нас в Самарканд – столицу Амира Тимура, город, история которого насчитывает не одно тысячелетие. Город, о котором я мечтала очень давно, и который все ускользал. А теперь до него каких-то два часа пути на поезде (мы просто не могли не воспользоваться возможностью прокатиться на скоростном поезде, который, говорят, развивает скорость до 200 км/ч).

Жаркий Самарканд встретил нас прохладой, а потом и проливным дождем. Но после дождя, как водится, выходит солнце и появляется радуга.

От жадности и нетерпения, я запланировала на Самарканд целых пять дней – этого с лихвой хватило на то, чтобы обойти все, что хотели увидеть, а многие места обойти по несколько раз, нагуляться и даже съездить в соседний Шахрисабз. Поэтому непогода первого дня никак не испортила наших планов – мы, не торопясь, посмотрели фонтаны и Гур-Эмир, мимо которого все равно было не пройти. Фонтанов в Самарканде много и они, в отличие от ташкентских, почти все работают. Некоторые фонтаны настроены так, что ветер сдувает струи и заливает все вокруг – дорожки, газоны, прохожих. А в одном фонтане – всегда плещется радуга.

И вот, наконец-то, я добралась до того, ради чего, вообще-то, и едут в Узбекистан – до архитектурных шедевров мусульманского мира.
Первый на нашем пути памятник – Гур-Эмир (могила Эмира) – мавзолей, где похоронен Амир Тимур и его потомки. Место во всех отношениях легендарное – даже если бы с ним не было связано никаких особенных историй, то оно было бы одним из самых впечатляющих построек эпохи Тимуридов.

Но есть и легенда, от которой лично у меня мурашки по коже. Преданье гласит, что в могиле Тамерлана скрыт дух войны. Когда в 1941 году советские ученые приехали в Самарканд, чтобы достать останки Тамерлана и по ним восстановить его облик, к ученым приходили местные старцы и предупреждали, что если вскрыть могилу, то начнется война, такая страшная, какой еще не видел мир. Ученые посмеялись над сказками и продолжили работу. Дело было в июне 41 года, через несколько дней Германия напала на СССР. Научная работа хотя и затормозилась, но все равно шла, и облик Тамерлана был воссоздан, а останки было решено вернуть обратно в могилу. Могила Тамерлана была закрыта (видимо, вместе с духом войны), как раз незадолго до Сталинградской битвы, которая повернула ход войны.
Легенда эта какая-то жутковатая и даже как-то не вяжется с красотой и блеском ярко-синего купола Гур-Эмир.

Здание само очень красивое – синие мозаичные рисунки, старые кирпичи, кованые двери – все дышит какой-то тайной.

Желающие могут войти внутрь и посмотреть могилу Тамерлана, закрытую плитой из цельного куска нефрита. Меня поразило, что плита совсем небольшая – я бы под такую не поместилась. Вряд ли великий полководец был такого маленького роста, так что, скорее всего, это не сама могила, а только надгробье.
Если посетители, глядя на мавзолей недостаточно впечатлились величием Амира Тимура, то на входе можно посмотреть карту с его завоеваниями – от Индии до Стамбула.

На той же площади, что и Гур-Эмир, стоят еще два мавзолея – Ак-Сарай, где похоронены чиновники и военачальники Тимура, и Рухабад, где похоронен шейх и ученый, которого Тимур считал своим учителем.

Главная достопримечательность Самарканда – это, конечно, площадь Регистан. Площадь, а вернее, архитектурный ансамбль Регистан пал жертвой ожиданий. Вернее, я сама пала жертвой своих ожиданий, а Регистан все так же стоит прекрасный в своем величии, но уже сфотографированный со всех сторон – совершенно такой же, как на сотнях картинок в интернете. Такой же, каким я уже видела его столько раз – в отчетах и путеводителях, одним словом – ничего нового.

Хотя я могу сколько угодно морщить нос, но отрицать достоинства архитектурного ансамбля невозможно. Три здания возвышаются над площадью и над городом, сверкая голубыми мозаиками и высокими куполами минаретов. Удивительно, что эти здания – это не дворцы, не мечети, и даже не мавзолеи – это медресе, проще говоря – школы. Мне кажется, это и есть образ просвещенного Ближнего Востока, сказочной Персии: здесь самые ценные здания – школы.
Самое древнее из трех зданий ансамбля – медресе Улугбека, построенное внуком Амира Тимура. Личностью, безусловно, неординарной: ведь он, будучи правителем в то кровавое время, не был завоевателем, а был ученым и просветителем – изучал астрономию, физику, математику, строил школы, развивал науки.

Второе здание, практически зеркально отражающее медресе Улугбека – медресе Шер-Дор, построенное в 17 веке. Название переводится как «здание со львами», хотя изображены на нем – тигры с солнцем на спине (в общем, такие динозавры). Вообще для мусульманской культуры не характерно изображение животных, вроде как Коран это запрещает, но, видимо, динозавров можно.

Третье, самое новое здание – медресе Тилля Кори.

Пожалуй, самый интересный вид на площадь Регистан открывается как бы со спины, когда минареты и купола как бы переплетаются друг с другом.

Если продолжать экскурсию по району застройки времен Тимуридов, то мы придем к мечети и мавзолею Биби-Ханум, любимой жены Тимура. Тут сразу заметно, что от центра города мы уже удаляемся – туристов заметно меньше, но и здания отреставрированы гораздо хуже.

Когда мы уже устали от синего блеска и мозаичных цветов, перед нами открылась мечеть Хазрат-Хызр. Место во многих отношениях замечательное. Во-первых, мечеть сильно отличается по архитектуре от других достопримечательностей Самарканда – вместо сине-желтых кирпичей деревянные столбы и красно-розово-коричневые купола. А, во-вторых, Хызр тоже личность выдающаяся – мудрец, помощник и советчик, да еще и покровитель всех путешественников, который помогает тем, кто попал в беду. А еще, говорят, восточное гостеприимство возникло как раз благодаря Хызру – ведь он может прийти в любой дом в любом обличии, и лучше принять его порадушнее, может, и поможет чем-то.

Конечно, мы зашли в гости к Хызру и были вознаграждены не только красивой мечетью, но и отличной панорамой с холма.

Следующее место, куда идут все туристы аллея мавзолеев - старое кладбище с оптимистичным названием Шохи-Зинда, что означает «живой царь». Первый мавзолей здесь принадлежал как раз этому живому царю, которого, вроде как никто не видел погибшим, и, возможно, он просто спрятался в колодце и сидит там уже больше тысячи лет, ждет чего-то. А был он каким-то родственником пророка, а значит, тоже святым. Сильные мира древнего считали, что мавзолей поближе к мощам святого даст им какие-то привилегии в мире ином, и, постепенно, выстроилась целая улица мавзолеев. Странная улица, на которой никто никогда не жил, зато строили на протяжении тысячелетия.

Чтобы объяснить детям, куда мы идем, я сказала, что тут спит живой царь (вернее, Сережка сам сделал такой вывод из слова «усыпальница»). В итоге, Сережа заходил во все мавзолеи по очереди и спрашивал «есть кто живой?». Хорошо еще, что туристы там, в основном, не говорят по-русски.

Если, несмотря на жару, продолжать подниматься на холм, то можно прийти к городищу Афросиаб – месту, где ведутся раскопки мифического города. Вернее, города вполне настоящего – древнего Самарканда, но почему-то называют они его в честь героя персидских мифов – Афросиаба, причем, героя вполне себе отрицательного. Сейчас на месте древнего города толком ничего нет, и пасутся стада баранов, но кое-где из-под земли видны следы древних построек. Зато есть степь – ветреная, зеленая и удивительно приятная в этот жаркий день.

Рядом с местом раскопок – музей Афросиаба (мы сами в него не пошли, потому что дети были не в настроении). А на музее – образчик узбекской орфографии. Вообще, похоже, они еще не полностью перешли на написание латиницей, не все буквы адекватно заменены, да и вообще многие названия на разных указателях могут писаться по-разному. Вот вам пример – битва АфросиАба с АфросиЁбом. Понятно, что тут одна надпись по-английски, но это не единственный пример.

В награду за то, что дошли досюда в жару, в мавзолее Ходжи Данияра (он же пророк Даниил) путникам достается источник со святой водой.

Наверное, самая удаленная от центра достопримечательность в Самарканде – обсерватория Улугбека. Про Улугбека я уже писала, что он был весьма достойным человеком и занимался всякими науками. А здесь в этом можно убедится более наглядно – желающие могут заглянуть в прибор и сделать для себя какие-нибудь астрономические открытия 15 века. Лично для меня большим открытием были размеры этого прибора: труба действительно гигантская – размером с немаленькое здание. Может, модный нынче телескоп Хаббл и не меньше, но его-то строили с использованием новых технологий, а там – все ручками.

Конечно, Самарканд – это не только набор достопримечательностей, но и просто азиатский город. А сердце любого города в Средней Азии – базар. Говорят, там общаются, торгуются, обмениваются новостями. Мы сами как-то этого не заметили, но все же азиатский базар по-прежнему сохраняет свой колорит и экзотику.
Накупили на базаре сувениров и сладостей. А еще купили чайник, а то без чайника в Самарканде как-то грустно, а с чайником сразу стало веселее, да и вкусная еда быстро нашлась.

Национальная еда – это, конечно, неотъемлемая часть любого путешествия. А главным кулинарным шедевром узбекской кухни считается плов. Вот в Самарканде я с этим согласилась, хотя самаркандский плов сильно отличался от того, что мы привыкли пловом называть. Ингредиенты как-то совсем не перемешаны, морковь в каком-то соусе, а мясо как будто просто положено сверху уже после приготовления. Но это было безумно вкусно!

А вообще, с едой в Самарканде совсем не так хорошо, как ожидалось, и далеко не так хорошо, как было в Киргизии, например. Найти, что поесть, можно, и еда недорогая, но как-то, в основном, без восторга, да и всяких кафешек не так много.

Вообще, общее впечатление от Самарканда, что он устал от туристов. Нет в нем какой-то душевности, радушия и простоты азиатских городов. Это чувство у меня появлялось только с приходом ночи, когда город словно преображался.
Ночной Самарканд улыбался восходящим серпом полумесяца над минаретом медресе Улугбека. А над головой были звезды – почти такие же, как у нас, только на бархатном по-южному небе. Даже странно, что несколько лет назад это небо показалось мне таким чужим.

Шахрисабз-махрисабз
Раз времени на Самарканд у нас оказалось даже больше, чем нужно, то решаем поддаться на уговоры таксистов и поехать «экскурсия, куда хочешь – Шахрисабз-махрисабз, куда надо, туда отвезу». Тем более, что кроме древнего города, родины Тамерлана, обещали красивую дорогу через горный перевал.
Дорога, и правда, идет через перевал. Только горным я бы его называть не стала. Да и вообще местные горы меня разочаровали – низкие, пыльные, да еще и замусоренные. Следует признать, что, несмотря на все мое желание – гор в Узбекистане, или, по крайней мере, в этой его части, нет. Остается только надежда на Чимган.

Зато есть маки, и цветущие яблони, и абрикосовые сады, а еще, на радость детям – бараны и ишаки по обочинам.

Слово «Шахрисабз» в переводе означает «зеленый город», видимо, город-сад. Ну, может, через несколько лет он и станет садом – сейчас он активно строится и облагораживается, по всему центру сажают деревья. Но пока они очень маленькие и сиротливо торчат из горячей сухой земли.

Собственно в Шахрисабзе не так много достопримечательностей. Главная – это руины Ак-Сарая – летнего дворца Тамерлана. Дворец этот не реставрирован, но в этом, несомненно, есть своя прелесть – среди старых кирпичей видны остатки мозаики. Собственно от дворца осталось две башни и даже не очень понятно, чем они были, когда были дворцом. Но уже сразу понятно, что было это чем-то потрясающим. Как говорил Амир Тимур: «Кто сомневается в нашем величии, пусть посмотрит на наши сараи», ну, дворцы по-ихнему.

Еще одна достопримечательность, вернее, группа достопримечательностей в Шахрисабзе – мечеть и мавзолей Улугбека. Вот сейчас, глядя на фотографии, я как-то и не помню, чтобы там было что-то особенное – просто одна из мечетей, просто один из мавзолеев – их очень много и они все похожи. Но в дневнике у меня написана следующая фраза: «Голубая мечеть достойна Улугбека». Ну, видимо, достойна, раз он ее построил, да еще и мавзолей для себя построил там же. Правда, похоронен он в Самарканде, там же, где Амир Тимур, а в Шахрисабзе похоронены его потомки.

Шахрисабз мы посмотрели достаточно бегло, но, все равно, очень даже интересный день получился. А потом была еще дорога назад через этот ненастоящий перевал, но там уж точно ничего интересного не было – второй раз там точно смотреть нечего. А вечером была клубника – самая что ни есть настоящая – вот такие еще чудеса здесь случаются.
Бухара – город из сказок
На прощание порадовались самаркандским фонтанам и поехали на вокзал, а оттуда поездом в Бухару. На этот раз поезд не скоростной, а просто скорый с сидячими местами, но очень даже комфортный. И вез тот поезд нас в Бухару - город, который, наконец-то, был таким, каким должен быть мой сказочный город – красивым, древним, загадочным и очень приветливым, а, как оказалось, еще и очень ветреным, что уже само по себе хорошо.
В Бухаре старый город как-то живет совсем отдельно от нового. Понятно, что он живет туристами, но нам того и надо. Центр старой Бухары – Ляби-Хауз – пруд с запасом пресной воды, а вокруг него вся жизнь.

Прямо у пруда, на радость туристам, стоят забавные скульптуры – целый караван верблюдов всех размеров, а еще – Ходжа Насреддин верхом на огромном ишаке. Памятник этот пользуется большой популярностью и местами вытерт до блеска. Видимо, здесь больше всех уважают героя анекдотов.

Всяких интересных мест и старых зданий в Бухаре очень много - мне показалось, гораздо больше, чем в Самарканде. Прямо вокруг Ляби-Хауз стоит целый архитектурный ансамбль – два медресе и ханака (общежитие для странствующих монахов-дервишей). Честно говоря, название меня заинтересовало больше, чем сами строения – одно медресе и ханака называются Надир-Диван-Беги. Еще одно медресе – Кукельдаш, про него я не знаю ничего, кроме того, что оно там стоит и, говорят, по вечерам в нем проходят какие-то шоу, но мы их не видели. Медресе Надира (которое про бегущий диван) интересно тем, что на его портале изображены птицы, а их, вроде бы, тоже не следует изображать правоверным мусульманам.

Вот с ханакой интереснее. Вроде как дервиши – это какие-то монахи-аскеты, нищие и все такое, а ханака – это что-то вроде караван-сарая, место, где останавливаются на одну ночь и идут дальше. Вот и возникает вопрос, что это оно такое красивое.

Прогулка по старой Бухаре – это не хождение от одной достопримечательности к другой, как было в Самарканде. Здесь интересны сами улицы, старые кирпичные кладки, торговые купола…

В куполах, в которых в полутьме (освещались они только через малюсенькие окна под крышей) хитрые узбеки испокон веков торговали шелками, и сейчас идет торговля. Только сейчас при свете электрических ламп продают бесчисленные сувениры. Мы купили там книжку с анекдотами про Ходжу Насреддина – они не менее странные, чем сказки, которые я привозила из предыдущих поездок.

Выходим из очередного купола, которых тут множество, и попадаем к очередному архитектурному ансамблю, в существование которого я до конца не верила. Он упоминался только в одном из двух моих путеводителей, и его не было на моей карте. Однако вот они – медресе Улугбека и медресе Абдулазиз-хана. Знаменито это место, кроме все тех же синих мозаик и глазированных кирпичей, еще и тем, что это единственное медресе в Узбекистане, которое работало во времена Советского Союза.

Визитная карточка Бухары – мечеть и минарет Калян. Первая мечеть на этом месте была построена еще в 8 веке, но потом она была разрушена и в 11 веке была отстроена заново. От мечети 11 века остался только минарет – сама мечеть была разрушена армией Чингизхана. Этот минарет сейчас мы и смотрим. А рядом уже в 16 веке построили мечеть. Разница в архитектуре, узорах и способах украшения сразу заметна. Мечеть с уже знакомыми голубыми цветами на портале, а минарет украшен рельефной вязью и только по верху идет полоса глазури.

Внутри мечети какой-то удивительный покой и простор, и это не только просторный двор, одинокое дерево и колодец посредине, но и какой-то особый дух древности, который невозможно передать никакой фотографией.

Сразу после очередных торговых рядов открывается вид на старую городскую стену – крепость Арк, внутри которой и был город когда-то.

Сейчас в крепости краеведческий музей. Сама экспозиция музея меня не очень заинтересовала, а вот возможность походить по старой крепости – очень интересна. Меня удивило, что вся она какая-то округло-покатая. Это и форма башен, больше похожих на тандыр, в котором пекут лепешки, чем на крепостные сооружения, и изгибы стен, а еще мостовые во внутренних дворах тоже покатые – остается загадкой, как они в таких дворах запрягали лошадей и вообще что-то делали.

Почти сразу за крепостной стеной встречаем еще один хауз – пруд, то есть. А рядом с прудом действующая мечеть Боло-Хауз. Мы увидели ее как раз во время намаза (ну или какого-то другого массового ритуала) – огромная толпа сидела перед мечетью и слушала что-то. А туристы у них за спинами любовались отражением старой мечети в воде.

Старый центр Бухары заканчивается, появляются простые жилые кварталы и современные дома. Среди частного сектора все-таки находим Кош-Медресе, как я понимаю интересное в основном тем, что состоит сразу из двух зданий стоящих напротив друг друга.

Дальше в районе современной застройки стоит один из самых старых памятников Бухары – мавзолей Саманидов, а вокруг него красивый парк. Династия Саманидов властвовала в этой земле еще до прихода Чингизхана. Исмаила Самани, основателя династии, сильно уважают в Таджикистане, считают основателем таджикского государства. Однако, похоронен он, как и его потомки, в Бухаре. Мавзолей заметно отличается от более поздних построек – архитектурные различия видны даже человеку совсем не разбирающемуся ни в истории, ни в архитектуре.

На этом достопримечательности центра старой Бухары практически закончились. Еще есть знаменитое медресе Чор-Минор, что означает четыре минарета. Оно находится немного в другой стороне, и на него мы ходили отдельно. Само здание с четырьмя минаретами – это только вход в медресе, занятия проходили в каких-то других зданиях. К сожалению, когда мы дошли до туда, погода окончательно испортилась, и оценить красоту постройки по достоинству не получилось.

Когда места, доступные для пеших прогулок, уже закончились, мы решили взять такси и покататься по пригородам. Во-первых, когда мы ехали в поезде, из окна мы видели озеро какого-то невероятного сине-зеленого цвета. Решили первым делом ехать туда. Выяснили, что это озеро Тудакуль, как ни странно, пресное. Приехали мы туда, а света нет, поэтому вода совсем не такая, какой мы видели ее из поезда. Ну, поиграли в песочек на берегу, купаться как-то тоже холодновато было.

Еще раз удивились, почему же оно пресное, если почти вплотную к нему подходит язык соленой пустыни. А песок в пустыне белый-белый и соленый на вкус. А больше там ничего и нет, кроме этого белого песка – пустыня она и есть, место, где ничего нет.

Дальше мы решили довериться в выборе маршрута таксисту, и он повез нас по трем стандартным достопримечательностям, куда возит всех туристов в пригороде Бухары. Во-первых, это священное место: мавзолей Бахауддина Накшбанди. Здесь похоронен основатель суннитского ордена Накшбанди, духовный наставник Тамерлана и, видимо, очень почитаемый святой. Место это, все-таки, святое, а не туристическое, и я чувствовала себя сильно неуютно – слишком мало я в этом понимаю.

Следующее место, куда мы поехали – летняя резиденция бухарского эмира, дворец, построенный в 19 веке. Надо сказать, наши правители в Петербурге жили явно пороскошнее, хотя и не имели такого гарема.

Самое ценное в этом дворце – парк вокруг него, а в парке – павлины. От них мы долго не могли уйти.

Уже порядком уставшие, мы приехали к последней точки нашей экскурсии, и оказались в неожиданно красивом месте. Чор-Бакр – город мертвых. Как и в Самаркандской Шохи-Зинде, здесь сначала был мавзолей кого-то из родственников пророка, а потом выстроился целый город мавзолеев. Вообще место удивительное. Звучит жутковато, а на месте совсем не думаешь о смерти или вообще о чем-то мрачном, а скорее думаешь о вечности, быстротечности времени и попытке оставить после себя что-то.

Бухара нам очень понравилась – своей размеренностью, дыханием старины, радушием местных жителей. Но все время возникал вопрос, а видели ли мы настоящую Бухару, ведь понятно, что в этих старых кварталах все сделано для туристов? И вот по дороге на базар мы свернули не на ту улицу и оказались в самом обычном жилом районе, посреди частного сектора. Такого же, какой можно было бы увидеть и в Алма-Ате, и в Средней полосе России, и где-то на Украине. И не было там никакой сказочности и загадки – вот такой самый настоящий город, какой он есть. Вот только когда мы вышли обратно на старую мостовую, остался вопрос – какая же Бухара настоящая – та, которая есть сейчас за пределами туристической зоны, или та, которая была двести и пятьсот лет назад – с торговцами в тех же куполах, с прохожими на тех же мостовых, и муэдзинами на тех же минаретах?..

Беглое знакомство с Бухарой заканчивалось. Перед поездом пьем очередной чай и едем на вокзал – впереди переезд в Ташкент, а оттуда – на Чарвакское водохранилище.

Чимган – настоящие горы
Итак, поезд везет нас обратно в Ташкент. На этот раз обычный ночной поезд, который стучит по рельсам среди бескрайней степи. А над поездом махровый купол звездного неба – удивительно яркого и близкого. Хотя поезд тоже не совсем привычный – мы решили воспользоваться дешевизной узбекских поездов и взять места в вагоне СВ, чтобы хоть посмотреть, что это такое. Узбекский СВ не сильно отличается от привычных нам купейных вагонов, разве что полок не четыре, а две, а еще на столе стоит чайник и пиалы, а больше никакой люксовости. Ну и ладно – ехать-то совсем мало.

В Ташкенте садимся в машину, которая повезет нас на Чарвакское водохранилище. Это была единственная часть путешествия, когда нам пришлось прибегнуть к помощи турфирмы, потому что отелей на Чарваке почему-то не было на Букинге, ну и заодно решили заранее заказать машину. В итоге сильно переплатили и не получили никаких особых преимуществ. Не буду сейчас сильно вдаваться в подробности – про организацию напишу потом в отдельной заметке.
Вот приехали мы на Чарвак, а там вокруг – Чимганские горы. Самые настоящие – со снежными вершинами, крутыми скалами и цветущими лугами внизу. Да и само водохранилище очень красивое – вода в нем какого-то невероятного цвета, оттенок которого все время меняется от молочно-белого до насыщенного сине-зеленого.

Если утром проснуться пораньше, то можно поймать момент, пока на воде еще не поднялась рябь, и горы отражаются в огромном водном зеркале.

Но такое случается не каждое утро – иногда ветер дует всю ночь, и вместо отражений над водой появляются струйки тумана.

В первый день, гуляя по окрестностям, мы познакомились с местным бричмуллинским парнем, который предложил нам свои услуги таксиста. Здесь это нормальная практика – все зарабатывают как могут. Он сразу предложил показать нам настоящие горы. Понятно, что нам того и надо. Тем более, что он сказал, что сам много ходил по горам и знает, что тут и где.
Отвез он нас до поселка Чимган, показал начало тропы и перевал, через который эта тропа идет. Договорились, что мы перевал проходим, спускаемся по тропе, а на той стороне на дороге он нас встретит. Обещал, что идти километра четыре.
Загрузили детей в рюкзаки и потихоньку пошли вверх. Тропа хорошая, погода хорошая, идти легко. Поднимаемся на перевал – оттуда открываются отличные виды на снежные вершины и другую долину. Холодный ветер обдувает лицо, горячее солнце печет голову – все как в настоящих горах. Только обычно такое бывает в горах в середине лета, а тут еще апрель!

Спуск с перевала чуть сложнее, тропа идет среди скал, но все же это тропа. Хотя перевал оцениваем в нормальную 1А. Ну, мы молодцы, спокойно его проходим и идем вниз.

Знаем, что где-то там должен быть водопад. По хорошей тропе быстро до него доходим. Правда, чуть позже выяснилось, что это совсем не тот водопад. Зато этот красивый, а над ним стоят милые березки.

Спускаемся дальше по тропе, по дороге любуемся цветущими вишнями. Никуда не торопимся, ведь до дороги должно оставаться совсем чуть-чуть. Даже хотели поесть на полянке, но Сережка заявил, что есть надо на кухне, а тут надо идти дальше.

И тут выясняется, что водопад-то - он еще впереди. Река уходит в узкий каньон и обрывается водопадом. Спускаться прямо по реке нельзя, вернее, можно только по веревкам. Надо обходить прижим.

Находим тропу, которая идет куда-то вверх. Решаем попробовать подняться по ней, тем более, что иначе придется возвращаться назад, а этого совсем не хочется. Тропа поднимается на один хребтик, с него ничего не видно, потом еще на один, а потом и еще на один – почти на высоту нашего перевала и только потом начинает спуск к притоку водопадной реки.
Правда, приток тоже течет в каньоне, видимо, тут так принято. Но на этот раз каньон не такой глубокий, а речка не такая бурная. Идем вниз – где-то по берегу, где-то прямо по воде, а где-то сползая пятой точкой по маленьким водопадам. Я мокрая по пояс. А дети сидят в рюкзаках и хохочут, да еще и нас подгоняют, чтобы мы не останавливались.

Понятно, что все эти наши обходы в сумме получились гораздо больше четырех километров и ко времени встречи с машиной мы сильно опаздывали. Мы уже смирились с тем, что машина нас не дождется и придется идти до деревни пешком по дороге, но тут из-за очередного поворота реки появляется наш водитель, да еще и не один, а с каким-то местным егерем. Они нас быстренько из реки вытащили – как раз начиналась нормальная тропа. Егерь Абдурахман (видимо, джинн) взял у меня рюкзак с Сережкой и побежал вперед, да еще и так, что сам ни разу не замочил ноги – говорю же, джинн. А мы старались не отставать от него. Так и вышли к машине.
В итоге – пройденный перевал 1А, еще один некатегорийный, но весьма противный, десятка два бродов, мокрые ноги и полный эффект погружения в прямом и переносном смысле. А еще повисший в воздухе вопрос, о чем же думал Радик, когда нас туда отправлял – мы, конечно, молодцы, бывалые туристы и со всем нормально справились, но ему-то обо всем этом откуда знать? Подобрал на дороге незнакомых людей, убедил их в том, что там хорошая тропа, и отправил в горы. Мы-то очень даже довольны остались, но ведь не всем такое по душе!
На следующий день с тем же Радиком отправляемся покататься вокруг озера – на этот раз без спортивных подвигов, просто экскурсия. Посмотрели, как в озеро впадают реки самых разных цветов – синего, зеленого, коричневого…

Прогулялись по знаменитой Бричмулле, воспетой Никитиными, и даже нашли там ишака, хоть и без арбы.

Наконец-то увидели панораму водохранилища, а не только его заливчика, на берегу которого мы жили.

Посмотрели вниз по течению реки, на которой водохранилище и стоит.

Напоследок съели очередную азиатскую еду и выпили очередной чайник чая. За этим приятным занятием нас и застал последний вечер в Узбекистане. Завтра самолет. Страна сказок уже за спиной – такая разная и яркая, такой длинный маршрут, который все равно не может вместить все, что хочется, не говоря о том, чтобы вместить все то, что здесь есть…