День хлеба в калабрийской деревне Дзунгри

Для кого-то это был самый обычный воскресный день, но для нас он оказался особым: очень насыщенным, ярким и полным впечатлений. Мы были приглашены ассоциацией «Асфалантея» в глубинку Калабрии, маленькую деревушку с чудным названием Дзунгри, где нам предстояло участие в презентации новой туристической инициативы «Хлебный день». Знаменательно то, что день проведения мероприятия совпал со светлым праздником православной Пасхи.
Рано утром мы прибыли на самое обычное сельское подворье, где местные кумушки-хозяюшки уже во всю замешивали тесто в старинном деревянном корыте.

Процесс сопровождался шутками-прибаутками, приговорами и добродушными и необходимыми окриками кумушек на смачном и звонком местном диалекте. А гости и приглашенные внимательно наблюдали за этим магическим действом. Хотя не всем это было очень интересно. Кое-кто предпочел другую компанию и полностью ею увлекся

Гости увлеченно слушали объяснения хозяюшек, которые охотно делились своими маленькими и большими секретами. Интересно было не только познакомиться со старинными способами и рецептами приготовления настоящего домашнего хлеба, но и самим погрузиться в эту сельскую атмосферу и крестьянский быт.

К сожалению эти традиции и стиль жизни постепенно умирает, уходит в прошлое, становится раритетом и каким-то архаизмом. И теперь городской житель, выросший на асфальте в железобетонном доме, поглощающий консервы и полуфабрикаты, совершенно не знаком с подлинным вкусом домашнего каравая. Хлеба, замешанного вручную, в допотопном древяном корыте, и выпеченного в настоящей деревенской кормилице-печи на пахучих дровах

Работа на подворье кипела. Хозяюшки работали споро, очень дружно и с легкостью. Казалось, что делают они это каждый день и для них это не что иное, как повседневность, самая обычная рутинность.

В печи весело потрескивали поленья, а из глиняного котелка исходил дурманящий, вызывающий активное слюновыделение аромат. Здесь колдовала кума Тереза, ловко подбрасывая поленья в огонь и постоянно помешивая душистую подливу. Рядышком в глиняном горшочке томилась фасоль, выращенная исключительно на местных полях биологическим способом, то бишь по старинке (никаких химикатов и добавок). По ходу тетушка рассказывала, что входит в пахучий соус и объясняла, как лучше его готовить.

Тем временем столы заполнялись разными вкусностями, огородными и фермерскими творениями.

Кое-кто не выдержал искушения и поддавшись зову желудка, решил отведать первые плоды предстоящей трапезы.

Пожаловал на подворье и местный сыровар Паскале. Он тут же соорудил малогабаритный незатейливый тигелёк прямо во дворе, сварганил и кустарную столешницу (напоминающую прилавок), на которую выложил свои причандалы, и принялся за дело. Его задачей было наварить для гостей свежего овечьего творога, который здесь называют рикотта.

Все его телодвижения напоминали действия друида-колдуна Панорамикса, ворожащего над парящимся волшебным зельем. Не забыл Паскале привезти с собой и уже готовые головки сыра для дегустации и продажи. Коммерция — она везде коммерция.

А кумушки-господарки тем часом заканчивали свой каравайный ритуал: куличи были вылеплены и выложены в рядок на длинную доску. Оставалось только укутать хлебцы теплым одеялом, чтобы тесто побыстрей подошло.

А пока суть да дело, часть нашей группы во главе с заводной тетушкой Франкой отправилась на прогулку по окрестностям, чтобы нагулять аппетит и познакомиться с необычным пещерным селением, расположенным на окраине Дзунгри.

По дороге мы зашли и в замечательный местный «музей крестьянского быта и пещерной цивилизации». Здесь на небольшой площади собрано множество предметов обихода, которыми пользовались селяне ещё до недавнего времени, а кое-что применяется и по сей день. Есть тут и всевозможные бочки, крынки, кружки и миски, кровать с матрасом, набитым соломой, веретена и пяльца, одежда и обувь, и даже ночной горшок и допотопная клизма, и ещё много-много разных разностей.

Хотелось всё внимательно осмотреть, пощупать, понюхать и может даже примерить. Что и сделала наша сопровождающая шутница Франка. Показала, как использовался головной платок для ношения корзин и кувшинов на голове.

И вот с таким сооружением и ношей на голове местные селянки спокойно ходили по улицам деревни, преодолевали крутые спуски и подъемы, перепрыгивали через ручьи и речушки и всё им было нипочем. И ещё сейчас кое-где в глубинных деревушках Калабрии можно заметить крестьянку с корзиной на голове. Как им удается не уронить ношу, — загадка. Но их осанке может позавидовать любая нонешняя топ-модель.
Прогулка по пещерному поселку получилась очень занимательной, познавательной и веселой. По ходу Франка нам рассказывала о разных травах, растениях и цветах и как они использовались в незатейливом крестьянском быту и кухне.

Действительно, матушка-природа обо всём позаботилась. В окружающем мире есть всё необходимое для нашего благополучного существования. Сдалось бы только знать и уметь это всё применять и использовать.
Прогулка выдалась на славу. Вокруг всё цвело, звенело и журчало, а солнышко ласково нас согревало.

А вот и застенчивые маргаритки, робко протягивающие свои желто-белые головки к солнцу. Ну как не запечатлеть себя на таком цветочном покрывале?!

Нагулявшиеся, изрядно подуставшие и проголодавшиеся мы вернулись на наше подворье. А здесь другая часть гостей вместе с господынями бодро и энергично чародействовала над изготовлением местных макаронов «филейя». Очень любопытен способ их лепки: чтобы придать макаронине закрученную форму, нужно ухитриться навертеть трубочку теста на специальную палочку-соломку.

Печь уже была жарко растоплена и готова к приему подошедших куличей в своё жгучее чрево. И сыровар Паскале уже ждал нас со свежей рикоттой.

И тут, конечно, начался славный перекус. Проголодавшиеся путники дружно и активно поглощали всё, что им попадалось под руки. Это была и рикотта, и помидоры, и оливки, и предусмотрительно приготовленные хозяюшками чебуреки с яишницей, и запеченный в печи перец. Ну и как полагается, запивалось это всё добро чудесным игристым домашним вином.

А тем временем у печи происходило настоящее священнодействие: хозяюшки укладывали в её жаркое лоно подошедшие хлебцы. Это был форменный волшебный ритуал: кумушки наклонялись над каждым куличем, что-то пришептывая, чертили ножом крест сверху, и отправляли в печь, осенив каравай крестным знамением.

Было в этом действе что-то чародейское, магическое и мы все, затаив дыхание, наблюдали за процессом.
Тишину нарушило звонкое и заливистое пение гармошки. Это к нам в гости пожаловали местные музыканты. Народ высыпал на подворье. И тут началось….

Устоять на месте не мог почти никто. Ну ещё бы! Удержаться от заводной «тарантеллы» практически невозможно. Ноги сами пускаются в пляс, кровь бурлит в венах (ну, а как же: после игристого красного), а душа полностью растворяется в ритме танца.

Пока публика веселилась в пляске, на подворье полным ходом шли приготовления к трапезе. Кто-то накрывал на стол. Кто-то нарезал пахучую и ароматную паштетную колбасу «ндуйя» — местное произведение искусства, настоящий шедевр, который называют ещё калабрийской виагрой. Почему такое необычное сравнение? Догадаться несложно: достаточно испробовать это творение.

Караваи в печи зарумянились и были готовы к поглощению. В некоторых хлебцах кумушки запекли яйца. Это старинный обычай, так здесь с давних времен выпекали караваи к Пасхе. А яички потом обязательно отдавали на съедение детям.

А на кухне лапша «филейя» проходила свою заключительную обработку.

И тут произошло одно знаменательное и трогательное событие. Вдруг мы услышали призывное и настойчивое блеяние, доносящееся из соседнего огорода. Всем скопом ринулись туда, чтоб посмотреть, что ж там происходит. И вот что предстало перед нашим взором

Каково же было умиление и радость публики, когда все допетрили, что этот крохотный, склизкий и еле заметный в зеленой траве комочек, лежащий около козы, — новорожденный козленок! Видно было, что и для козы это было полной неожиданностью и большим сюрпризом. Она стояла в глубоком замешательстве, растопырив ноги и развесив свои длинные уши, и как бы размышляла, что же делать? То ли принять это существо, вышедшее из неё, то ли проигнорировать, как инородное тело. Скорей всего это были её первые роды. Всё же материнский инстинкт взял верх и наша рогатая родильница потихоньку начала облизывать своё чадо.

Все дружно захлопали в ладоши, как бы поздравляя новоиспеченную роженицу и прибывшего в этот мир именинника. Разгорелся жаркий спор, как же назвать это создание, которое умудрилось выйти на свет Божий в такой большой и важный день — праздник Пасхи. Было предложено несколько имен: Паскале, Исусе, Доминик. Но прийти к общему знаменателю так и не удалось, ибо раздался звонкий голос хозяйки Франки, призывающий присутствующих к столу.
Оставив козу и её чадо, все с тарелками в руках выстроились в очередь на раздаче макаронов.

И тут началось веселое, сытное, вкуснющее и дружное застолье под заводные и жгучие трели калабрийской гармошки. Пир был горой.

Как обычно заканчиваются сказки: и я там был, мед пиво пил, по усам текло, да в рот не попало. Ну тут как раз всё попало (да ещё как!), и не пиво, а вино.

Один факт бесспорный: такого вкуснейшего, нежнейшего, тающего во рту, ароматнейшего хлеба мне не доводилось вкушать никогда и нигде.

И напоследок маленький, но очень мажорный постскриптум: перед нашим отъездом новорожденное чадо уже твердо стояло на своих ножках и уверенно сосало мамкину титьку.